|
Журнал «Байкал».
1983. Январь–февраль. № 1. С. 121–124.
Рубрика: Наши публикации
Рериховские чтения в Бурятии
С каждым годом ширится интерес к творческому наследию известного русского художника, учёного, путешественника, писателя и общественного деятеля Н. К. Рериха и его семьи. Учёные Сибирского отделения АН СССР организовали по инициативе академика А. П. Окладникова первые — в 1976 году, вторые — в 1979 году Рериховские чтения — своеобразный сплав научной конференции и литературных чтений. 13–14 сентября 1982 г. в Улан-Удэ состоялись ставшие традиционными третьи Рериховские чтения, организованные Институтом общественных наук Бурятского филиала Сибирского отделения АН СССР, Институтом истории, филологии и философии СО АН СССР, Комиссией по востоковедению АН СССР.
В Бурятии Рериховские чтения состоялись не случайно: они были посвящены 80-летию со дня рождения Юрия Николаевича Рериха, внёсшего большой вклад в развитие индологии, тибетологии и монголоведения; в Улан-Удэ также проводилась выставка картин Рерихов. Из Индии пришла телеграмма от С. Н. Рериха и Девики Рани с пожеланиями успешной работы чтений.
Ю. Н. Рерих был не только известным учёным, но и большим патриотом России. В дни, когда германский фашизм развязал бесчеловечную битву с Советским Союзом, Ю. Н. Рерих послал телеграмму из Индии послу СССР в Англии с просьбой зачислить его добровольцем в ряды Красной Армии, а за несколько дней до своей смерти он писал в докладе на XXVМеждународном конгрессе востоковедов в Москве: «Народы Азии, пришедшие к новой жизни, бережно хранят культурное наследие и черпают в нём вдохновение для новых свершений. Наша задача — всемерно помогать им в этом. Ведь такая помощь укрепляет дело мира и служит науке и мирному сотрудничеству между учёными всех стран».
В форуме исследователей творческого наследия Н. К. Рериха и Ю. Н. Рериха приняли участие учёные из Москвы, Ленинграда, Новосибирска, Фрунзе, Абакана, Читы, Владивостока, Находки и других городов страны. Доклады участников чтений вошли в изданный недавно сборник «Рериховские чтения-3». Он содержит работы известных и молодых востоковедов. Темы разнообразны. Это и обзорные статьи о Ю. Н. Рерихе как исследователе и гражданине, и проблемные выступления об историко-культурных связях монголов и народов Средней Азии и Сибири, вопросы истории народов Центральной Азии в историографии КНР, анализ философских идей Н. К. Рериха, восточная медицина в медицине будущего. Работало четыре секции — секции истории, археологии и этнографии, философии и религиоведения, источниковедения восточной медицины и секция литературы и искусства. Секция истории, археологии и этнографии включила сообщения о музее Н. К. Рериха на Алтае, о заметках Н. К. Рериха о бурятах, киргизах, материалы индийского национального архива о центрально-азиатской экспедиции Рериха в 1925–1932 гг., исследования по вкладу Ю. Н. Рериха в изучение военного искусства народов Центральной Азии, проблемы этнической дифференциации древних культур Центральной Азии, о монастырских поместьях и их социально-политической роли в истории феодального Амдо, о хакасском празднике Тун пайрам, дунганском восстании в Монголии, исторических связях алтайцев и монголов.
Секция философии и религиоведения посвятила сообщения и доклады деятельности и взглядам Ю. Н. Рериха по материалам встреч и переписки с ним Р. Я. Рудзитиса, сотрудника Рерихов, тибетской хронологии. Значительная часть исследований была посвящена проблемам современного религиоведения: о буддийской сангхе в современном Тибете, буддизме в истории народов средневековой Киргизии, о следах проникновения ламаизма в Хакасию, о природе и человеке в шаманизме монгольских народов, об определении нирваны у Васубандху, о джайнских представлениях сущности человека, истории школ китайского буддизма, культуре психической деятельности в раннем конфуцианстве, новых материалах культа Даян-Дэрхи, анализ представлений о душе человека по данным ламаистских обрядников, культе Далха у селенгинских бурят.
Впервые на Рериховских чтениях работала секция источниковедения восточной медицины. Проблемами восточной медицины занимались в Гималайском институте, директором которого был Ю. Н. Рерих в течение тридцати лет, поэтому это новое научное направление вызвало у участников чтений особый интерес. Были представлены доклады о принципах фармакотерапии индо-тибетской медицины, о народной медицине у алтайцев, об иноязычных заимствованиях в тибетских названиях растений, о трактате «Дзэйцхар-мигчжан» в изучении растений индо-тибетской медицины, о лекарственном сырье хуан-цзынь и его тибетских заменителях, об учении внутренней теплоты в тибетской медицине, возможностях физической интерпретации некоторых понятий индо-тибетской медицины, анализ структуры трактата «Чи-чжуд». Были обсуждены результаты исследований по применению некоторых видов сырья в индо-тибетской и китайской медицине, микроэлементов в тибетской медицине, о принципах классификации заболеваний органов дыхания и другие.
Интересным и познавательным было заседание секции литературы и искусства. Такие доклады, как «Индийский сюжет в мифологии Центральной Азии и Сибири» В. Евсюкова, «Индийские сюжеты и мотивы в бурятской литературе» Ц.-А. Дугарнимаева, «Тувинские антропонимы тибетского и монгольского происхождения» К. А. Бичельдей, «Эпос народов Сибири в изобразительной интерпретации современных художников» В. Н. Волковой, «Элементы народности в мистерии Цам» В. Ц. Найдаковой, «Консервация и реконструкция буддийской живописи и скульптуры» М. Н. Лебель и Е. С. Куликовской, «К изучению колофонов тибетских канонических произведений» Т. М. Малановой, «Монахи-поэты —отшельники в танском Китае» Г. Б. Дагданова, «Мемуарный и публицистический жанр прозы Н. К. Рериха» С. И. Карповой, «Язык и стиль первых монгольских бытовых романов» Л. Г. Скородумовой — эти работы привлекли широкое внимание участников чтений.
Творческое наследие Рерихов, как отмечалось на конференции, имеет международное значение, воплощая идею сотрудничества народов во имя мира. Кроме того, оно играет особую роль для народов Советского Союза и советско-индийских связей, имеющих глубокие исторические корни. Рериховские чтения в Улан-Удэ стали значительным шагом в изучении многогранного творческого наследия семьи Рерихов.
Ниже предлагается одна из работ, посвящённых Н. К. Рериху. Её автор — участник Рериховских чтений, старший научный сотрудник Института общественных наук БФ СО АН СССР, кандидат исторических наук Г.-Н. Заятуев.
Б. Жигмытов.
Гомбо-Намжил Заятуев
Заметки Н. К. Рериха о Востоке
В величественном литературном и живописном наследии Николая Константиновича Рериха тема Монголии занимает значительное место. Более того, не будет ошибкой сказать, что именно Монголия стала первой ступенькой в его тяге к Востоку ещё в детские годы.
Впоследствии он писал: «...Монголия. Вспоминаю, как впервые слышал о ней. В детстве, в книгах о Чингисхане, в географии четвёртого класса гимназии и дома, когда собирались у нас Галстунскнй, Позднеев и другие монголисты и восточники. Говорили и о Бадмаеве»[1].
«В семье нашей сама судьба складывала особые сношения с Азией. Постоянно появлялись друзья, которые или служили в Азии, или вообще изучали её... Каждая памятка из Азии была чем-то особенно душевным, от ранних лет и на всю жизнь».
Этот интерес Н. К. Рериха к Монголии и Востоку, его путешествия и научные экспедиции в Центральную Азию привели его в соприкосновение с бурятами нашей республики, Монгольской Народной Республики и Китая. Когда в ходе своей Центрально-азиатской экспедиции Н. К. Рерих приезжал в Москву, там, согласуя с советскими учёными и деятелями искусства обратный маршрут из СССР, он включил экспедиционную поездку в пределах нашей страны на Алтай и в Бурятскую АССР, о чём он информировал наркомов Г. В. Чичерина и А. В. Луначарского и получил от них одобрение и поддержку.
Николаю Константиновичу была оказана государственная помощь и выдан советский экспедиционный паспорт. К сожалению, в опубликованных отчётах этой экспедиции он поездку в нашу республику не включает. Впрочем, эти отчёты были выполнены для заграницы, и, естественно, он не мог особо остановиться по известным причинам о своих поездках по Союзу.
Многие его рукописи остаются ещё неопубликованными.
В книге Н. К. Рериха «Алтай и Гималаи», которая была написана по дневникам и наблюдениям, сделанным им во время своей центрально-азиатской экспедиции, мы всё-таки находим некоторые заметки о бурятах. Николай Константинович в ней воспроизводит в русском изложении текст одной бурятской песни. Великий гуманист, деятель культуры и искусства, учёный и путешественник обращается к этому виду фольклора народов Азии с целью познания их способов мышления.
Вот текст этого места книги Н. К. Рериха:
«Как мыслят народы Азии? Буряты поют:
Скажешь: Солнце, стой ты!
Что же значит его захождение?
Скажешь: век, постой!
Что же значит, что он стареет?
Скажешь: Луна, стой ты!
Что же значит её захождение?
Скажешь: век, постой ты!
Что же значит, что он стареет?
Скажешь: снег, останься ты!
Что же значит его таяние?
Скажешь: старцы, останьтесь вы!
Что же значит их отправление?
Скажешь: облако, стой ты!
Что же значит, что оно скрывается?
Скажешь: старцы, стойте вы!
Что же значит их отшествие?»
Н. К. Рерих приводит текст из монгольской песни, которая гласит так:
«Тот, кто не имеет вещей, которые он собирал бы
корыстолюбиво.
Не имеет вещей, с которыми не хватит у него сил
расстаться.
Кто твёрдо мыслит —
Обладает прочным и прекрасным наслаждением».
И делает очень важный вывод: «Да, Азия мыслит твёрдо. И под чалмою, и под феской, под тюбетейкой — находчивый ум и уменье богато применяемое».
Мне представляется, что Н. К. Рерих в данном случае к сюжетным ходам народных песен подошёл с очень интересной стороны, — а именно как к материалам, по которым можно изучать философские идеи, мыслительные акты народа, умение его эти достижения применять в своей жизни, быту и художественном творчестве.
После поездки по нашей республике экспедиция Рерихов 9 сентября 1926 года через Кяхту проследовала в Монгольскую Народную Республику, откуда семь месяцев спустя уже 13 апреля 1927 года взяла направление на Тибет. Н. К. Рерих в Улан-Баторе имел возможность познакомиться и установить дружественные отношения с некоторыми представителями бурятской интеллигенции, работавшими в то время в Монгольской Народной Республике. В своих публикациях он очень тепло отзывается об Эрдэни Батухане и Цыбене Жамцарано, которого он называет «известным бурято-монгольским учёным». Очень тёплые отношения установились в Улан-Баторе между Н. К. Рерихом и основоположником бурятской живописи Ц. С. Сампиловым. Цыденжаб Сампилович тогда работал в Монголии. Об их дружбе свидетельствует портрет Сампилова работы Николая Константиновича, который подарил его бурятскому художнику. Ныне этот портрет экспонируется в Республиканском художественном музее им. Ц. С. Сампилова и является, пожалуй, лучшим портретом Цыденжаба Сампиловича Сампилова.
Небезынтересно, что в своих работах Н. К. Рерих делает ссылки на печатные труды профессора Гомбожаба Цыбэновича Цыбикова и Базара Барадиевича Барадина.
Следующая заметка Н. К. Рериха о бурятах относится к 1935 году, когда он с ботанической экспедицией посетил Маньчжурию и Китай и прожил среди населения Восточной и Южной Монголии 5 месяцев. В задачи этой экспедиции, помимо основной — сбор засухоустойчивых сортов растений, входил также сбор лекарственных трав и сведений об их применении в тибетской медицине.
Во время этой экспедиции 17 января 1935 года Николай Константинович Рерих сделал в «Листах дневника» следующую замечательную запись-раздумье:
«Как и во всём, малознающая середина готова отвергать и отрицать. В то время, когда уже просвещённые верхи очень бережливо относятся к каждому народному преданию, и вполне оценят значение фольклора, и найдут лучший язык с оставшимися носителями этой народной мудрости, тогда же будут существовать и зубры, иногда даже модернизированные, выросшие лишь на отрицании.
По счастью, знакомясь с народами, вы видите, как нередко ещё осталась трогательная чуткость, которая живёт как наследие многих веков.
Вчера приходили старые буряты. Принесли они единственный сохранившийся экземпляр бурятского словаря, который является необходимым и в смысле медицинском. Надо было видеть, как трогательно они хотят переиздать этот ксилограф. Говорят: «Ведь без этой книги молодым не на чем учиться, здесь столько полезных сведений». Так в далёких юртах заботятся о знании. Там ничего не имеют против новейших форм совершенности, но в то же время со всею сердечною преданностью берегут остатки старых знаний. Пусть из этих знаний не все приложимы сейчас, но для каждого полезного растения вы должны пройти весь луг, чтобы убедиться, где, что и как существует.
Наверное, врач, вновь открывавший целебное свойство эфедры от астмы, не только о ней прочёл в старых китайских фармакопеях. Конечно, он изучал очень многое для того, чтобы во благо человечества вновь воспользоваться лишь некоторыми. Записываю это и повторяю упорно, ибо всё-таки существует такое заблуждение, что в старинной мудрости нужно изучать лишь кое-что, ибо остальное неприменимо. Но как же вы найдёте это «кое-что», если не ознакомитесь со всем!».
Эти небольшие заметки Н. К. Рериха о бурятах представляют для нас несомненный интерес потому, что они вышли из-под пера большого учёного, гуманиста и человека. В них отразился большой мир его души, особый рериховский подход к оценке самой, казалось бы, маленькой крупицы прошлого знания народа, будь то рядовая бурятская песня или даже отношение старых бурят к древнему ксилографу на своём языке...
[1]Н. К. Рерих. Из литературного наследия. Листы дневника. Избранные статьи. М. «Изобразительное искусство», 1974.
|
